08.07.2004

Москва, 08 июля 2004

СПЕКУЛЯЦИИ НА ПРОТИВОДЕЙСТВИИ ЭКСТРЕМИЗМУ - НЕДОПУСТИМЫ

Заявление Общероссийского общественного движения «За права человека»

и Общественного комитета защиты свободы совести

В первую очередь, мы хотим дать оценку последней акции. Даже само публичное обсуждение такого иска приучает общество к юридическому обоснованию уголовных преследований за художественное произведение, способствует переносу искусствоведческих споров в прокуратуру.

Мы решительно осуждаем заявления господина Брода. Фактически они являются спекуляцией на борьбе с «ксенофобией» и нетерпимостью, дискредитируют демократические принципы, и, что очень важно, выглядят в глазах верующих как неспровоцированная атака, создают предлог для нападок на правозащитников.

Общественность уже убедилась, что дело «Сахаровского центра» не просто противоречиво и носит бездоказательный характер (это уже установил суд), но и является попыткой организовать сугубо идеологический политический процесс. Десятки лидеров правозащитных организаций обратились 1 июля к Генеральному прокурору РФ В. Устинову и Прокурору г. Москвы А. Зуеву с призывом истребовать дело в порядке надзора и прекратить его за отсутствием события преступления.

Религиозные организации, верующие - часть гражданского общества, но не часть государственной власти. Представления верующих различных конфессий часто взаимно конфликты, кроме того, необходимо обеспечить свободу и для неверующих, и для новых религиозных движений. Поэтому законодательство демократических государств гарантирует духовный плюрализм, обеспечивая сосуществование различных социально-культурных групп и представителей различных мировоззрений. Сейчас российский закон полностью обеспечивает защиту чувства верующих, запрещая демонстрацию, но исключительно вблизи мест религиозного почитания, текстов, предметов и изображений, оскорбляющих, с точки зрения самих верующих, их чувства (Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. N125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях»). Закон не распространяет защиту религиозных символов на все культурное пространство страны, обеспечивая возможность не только на выражение неортодоксальной позиции, но даже на откровенно антирелигиозную деятельность, если она проходит на приличном удалении от культовых сооружений.

Попытки, вопреки Конституции, приравнять религиозную или, тем более, этно-национальную символику к государственной – недопустимы. Иначе отдельные мировоззрения получают статус государственной идеологии, в руках ряда граждан и организаций окажется монополия на интерпретацию того, что является неотъемлемой частью культурно-исторического наследия всего человечества. После этого неизбежная полемика между различными религиозными и общественными объединениями автоматически превратится в разновидность государственного преступления.

Особую озабоченность российского общества должны, с нашей точки зрения, вызывать попытки нескольких лидеров наиболее многочисленных религиозных объединений установить идейную и организационную монополию в рамках своих конфессий, создав почти «картельный сговор», направленный как против религиозных меньшинств и церковных диссидентов, так и против свободомыслия, любой критики клерикализма.

Заявления руководства Межрелигиозного Союза России, в которых правозащитники, последовательно отстаивающих принцип свободы художественного самовыражения, приравнены к скинхедам – абсурдны и оскорбительны для всех разумных и честных людей. Мы доподлинно знаем обстоятельства провокации во время VI Потсдамских встреч Германо-Российского форума, проходивших 21-22 июня. От этой провокации буквально разит «ароматом» спецразработок времен борьбы КГБ с диссидентами. Мы ответственно заявляем: ни один российский правозащитник никогда не утверждал допустимость демонстрации человеконенавистнических призывов, вроде плаката «Бей жидов», даже при условии их «художественного оформления».

К сожалению, на эту провокацию поддался и один из Главных раввинов России господин Берл Лазар. Он не потрудился перепроверить клеветнические обвинения, и публично обвинил «радикальных» правозащитников в том, что отстаиваемая ими «свобода слова ведет к свободе насилия», и даже, цитируем, «погромам…. и сжиганию церквей».

Все происходящее мы можем связать только с попыткой расколоть правозащитное движение, на «лояльное» и «радикальное», в отношении которого множатся провокации и лживые обвинения.

На это накладывается стремление чиновников обеспечить «равновесие», чередуя вынужденные меры против откровенных черносотенцев с «симметричными» выпадами против демократической оппозиции. Более того, все более очевидным является стремление организовать в отношении правозащитников политические провокации, с обвинениями в «потаканию» экстремизму.

Очень важно признать, что художественное произведение - и в этом его отличие от агитационных текстов, публицистики или квазинаучных рассуждений - не может в принципе иметь однозначно трактуемого смысла, даже если автор полагает иное. Поэтому уголовное преследование за художественное творчество или его демонстрацию – абсолютно недопустимо, поскольку является формой преследования за мировоззрение, к тому же тенденциозно трактуемого властью. Тем более, что история свидетельствует - именно «лобовые» агитационные тексты и псевдодокументальные материалы, подобные «Протоколам сионских мудрецов», «Письма к советским евреям», «Завещанию Петра Великого», антиватиканских фальшивок Лео Таксиля или «Обращению Коминтерна» (т.н. «письма Зиновьева» 1924 года), сыграли решающую роль в формировании «образов врага». Роль даже самых тенденциозных художественных произведений в раздувании ненависти и розни была ничтожна.

Страшный опыт идеологически обоснованных геноцидов ХХ века, использование ксенофобии в оправдание государственного терроризма, естественно, заставляет «обжегшись на молоке, дуть на воду». Но мы убеждены, что истинное содержание статьи 282 УК РФ - это только и исключительно законодательное запрещение дискриминации и преследований по групповому признаку, а также публичного идеологического обоснования гонений. В любом случае, твердая и последовательная политика преследования пропаганды ненависти не должна превращаться в средство обеспечения мировоззренческого и психологического комфорта. Иначе нормы закона получат глубоко неправовой смысл, превратятся в предлог для «охоты на ведьм». Возродится инквизиционное и тоталитарное «правосудие» с его, говоря словами Дж. Орвелла, - «мыслепреступлениями».

Исполнительный директор

ООД «За права человека» Л.А. Пономарев

Председатель ОКЗСС священник Глеб Якунин

ГЛАВНАЯ ВОЕННАЯ ПРОКУРАТУРА УКЛОНЯЕТСЯ ОТ УСТАНОВЛЕНИЯ ЛИЧНОСТИ КОМАНДИРА,

ПРИКАЗАВШЕГО  ГРУППЕ УЛЬМАНА СОВЕРШИТЬ ВОЕННОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?

 Начиная с мая, Антивоенный клуб и Клуб Антивоенных действий в рамках общественной кампании "Преступный приказ не исполнять" (http://voinenet.ru/actions/ulman/action.shtml) ведут сбор подписей под обращениями к Генеральному прокурору РФ с просьбой в рамках возбужденного уголовного дела установить должностное лицо, отдавшее преступный приказ группе военнослужащих  войсковой части 87341 (капитан Эдуард Ульман, лейтенант Александр Калаганский, прапорщик Владимир Воеводин и майор Алексей Перелевский) и привлечь его к ответственности в соответствии  с международно-правовыми обязательствами Российской Федерации о преследовании за военные преступления и нарушение норм гуманитарного права. Уже направлены сотни обращений. Однако в Движение "За права человека" обращаются граждане, которые получили стандартные ответы из Главной Военной прокуратуры. В них ложно утверждается, что данное лицо [отдавшее первоначальный преступный приказ] - «установлено».   Ответы подписывают руководители следственного отдела ГВП.

Эти ответы не соответствует действительности, поскольку из материалов суда, в т.ч. приговора, следует, что 11 января 2002 года «В 17-м часу Перелевский, получив от руководителя совместной комплексной операции приказ уничтожить захваченных в обстрелянном автомобиле граждан и будучи обязанным, как оперативный офицер, довести этот обязательный для него приказ до сведения командира группы, передал его Ульману по средствам радиосвязи. Получив через Перелевского от руководителя операции приказ об уничтожении захваченных граждан и будучи обязанным беспрекословно исполнить этот обязательный для него приказ, Ульман в свою очередь приказал Калаганскому и Воеводину расстрелять захваченных граждан, Калаганский и Воеводин, узнав о поступившем по средствам связи через оперативного офицера приказ  руководителя операции уничтожить захваченных граждан…».

Из материалов суда однозначно следует наличие неустановленного должностного лица -  руководителя совместной комплексной операции, вышестоящего по отношению к майору Перелевскому А.В., чьи приказы для него были безоговорочно обязательны к исполнению. Причем, именно выполнения приказов это неустановленного лица стали основанием для вынесения коллегией присяжных Северо-Кавказского окружного военного суда оправдательного вердикта в отношении майора  Перелевского А.В.

Личность старшего офицера - руководителя операции следствием и судом установлена не была, к ответственности в рамках он возбужденного уголовного дела он не привлекался.

 

Таким образом, следственный отдел ГВП  препятствует правосудию, дезинформируя обращающихся граждан. 

 

Движение "За права человека" оказывает помощь в подготовке индивидуальных обращений в Генеральную прокуратуру РФ с жалобой на действия ГВП. 

 

У ГОСУДАРСТВА НЕТ СУВЕРЕННОГО ПРАВА НАРУШАТЬ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА

3 июля власти Российской Федерации, вместе с властями Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, Таджикистана, Узбекистана и Украины, обвинили Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) в неуважении к их суверенитету. В их совместном заявлении подчеркивается, что «ОБСЕ в своей деятельности нарушает такие фундаментальные принципы как невмешательство во внутренние дела и независимость государств». 8 июля Департамент информации и печати МИД России (в связи с вопросом СМИ) так прокомментировал Заявление государств-участников СНГ относительно положения дел в ОБСЕ: «Активное развитие гуманитарного измерения происходит в ущерб военно-политическому и экономическому. Причем деятельность в гуманитарной сфере чаще всего сводится к мониторингу в области прав человека и избирательных процессов. Соответствующие оценки во многих случаях оказываются политизированными, не учитывают специфику отдельных стран». Такие заявления – буквальный повтор штампов советской пропаганды двадцатилетней давности. Показательно, что в нем проигнорированы огромные усилия ОБСЕ по проведению гуманитарных и образовательных программ в странах СНГ, за которые постсоветские дипломаты обычно рассыпаются в казенных благодарностях.

Список недовольных ОБСЕ режимов далеко не случаен. В Армении оппозиция проводит массовые протесты в связи с нарушением демократического волеизъявления. В Белоруссии – репрессивная диктатура. В Казахстане – открытый авторитаризм, жестоко преследуется оппозиция. В Киргизии – расстреливают мирные демонстрации. В Узбекистане – тысячи политзаключенных. В Украине, кроме «дела Гонгадзе», пытки обвиняемых по политическим мотивам (например, дело «одесских революционеров»). В России – уже вторая чеченская война, политические процессы, бесцеремонные манипуляции с «управляемой демократией», все более жесткая цензура… Этот мрачный список можно продолжать до бесконечности. К сожалению, ОБСЕ долгие годы воздерживалась от внятной реакции на массированное нарушение прав человека в СНГ. Хотя такие события, как многолетние кровопролития на Северном Кавказе, разгром демократической оппозиции в Азербайджане, взаимные этнические чистки в Закавказье, волны репрессий в Центральной Азии – должны были стать поводом для самого оперативного реагирования.

Позиция властей тех государств, положение с обеспечением прав человека и основных свобод в которых находится в скандальном состоянии – крайне опасна, поскольку исходит из игнорирования основ международного права и базовых принципов «Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе» от 1 августа 1975 года.

Уже три десятилетия, как в Европе признано, что у государств нет «суверенного права» на подавление прав и свобод человека. Юридически зафиксирована неразрывная связь между общеевропейской безопасностью и соблюдением прав человека. Например, в преамбуле Заключительного Акта ОБСЕ четко указано, что подписавшие его стороны «сознают необходимость для каждого из них вносить свой вклад в укрепление международного мира и безопасности и в содействие основным правам, экономическому и социальному прогрессу и благополучию всех народов». И в Уставе ООН и в 6-ом разделе Заключительного акта вмешательство во внутренние дела однозначно определяется лишь как вооруженное давление, политическое или экономическое принуждение – с целью подчинить исполнение иным государствам его прав, или насильственно свергнуть существующий режим.

Очевидно, что требование от правительств соблюдения их же собственных обязательств по обеспечению прав граждан – вовсе не является тем вмешательством во внутренние дела, как его понимает международное право. Такие требования – это законное желание, чтобы партнер выполнял договор.

Приоритет общепризнанных норм международного права является в нашей стране одной из основ конституционного строя. В разделе 7 Заключительно акта прямо и недвусмысленно говориться: «Государства-участники признают всеобщее значение прав человека и основных свобод, уважение которых является существенным фактором мира, справедливости и благополучия, необходимых для обеспечения развития дружественных отношений и сотрудничества между ними, как и между всеми государствами».

Заявление внешнеполитических ведомств 9-ти весьма проблемных с точки зрения соблюдения прав человека стран СНГ мы расцениваем, как попытку «превентивного воздействия» на ОБСЕ, причем, именно в тот момент, когда эта организация все чаще стала обращать внимание на произвол и беззаконие властей на территории бывшего СССР.

Мы призываем правозащитные организации России и СНГ поддержать наше заявление.

Мы призываем наших коллег в странах бывшего СССР выработать совместную позицию и подготовить совместное обращение к ОБСЕ – о методах защиты прав и свобод в СНГ.

ООД «За права человека»  Л.А. Пономарев